NRK (Норвегия): «Пересекать норвежско-российскую границу пешком строго запрещено»

Въехать в Россию во время коронакризиса — дело непростое. Почти все рейсы отменены, а границу нельзя пересекать ни на машине, ни пешком. Но мне надо было обратно на работу. По большому счету из-за пандемии границы России для иностранцев закрыты. Но есть исключения. В частности, иностранные корреспонденты, постоянно работающие в России, въехать могут, если у них есть специальное разрешение. Пока я был дома в Норвегии, у меня ушло около полутора месяцев на то, чтобы получить это разрешение от российских властей. Мне сказали, что его должно одобрить правительство. Когда я уже собрался отбывать, оказалось, что моя российская виза истекает, и я снова оказался в жерновах бюрократии. В итоге мне не хватало только справки об отрицательном анализе на коронавирус, выданной не ранее чем за 72 часа до пересечения границы. Потом встал вопрос, как именно ехать. Раньше между Москвой и Осло дважды в день летали самолеты «Аэрофлота», и меньше чем через полтора часа вы уже были на месте. Но в марте эти рейсы отменили. Сейчас «Аэрофлот» ежедневно летает в Лондон и обратно, так что можно добраться до Великобритании. Но путешествовать через третьи страны в эти вирусные времена может быть опасно: вдруг внезапно введут новые ограничения, и все планы пойдут прахом. Я решил, что безопаснее всего будет поехать в Киркенес, а потом пересечь норвежско-российскую границу в Стурскуге. Дальше добраться на машине до Мурманска и оттуда уже улететь в Москву. Замысловато, зато нет риска застрять на карантине в другой стране. А как насчет велосипеда? Когда несколько лет назад в Норвегию через северную границу стали прибывать толпы беженцев из Сирии и других стран, им приходилось пользоваться велосипедами. Пешком пересечь границу было нельзя, обязательно требовалось транспортное средство. Я узнал, что это правило по-прежнему актуально. Велосипед можно взять в аренду и доехать на нем до границы, после чего норвежский пограничник отвезет его обратно. Солнечным сентябрьским днем я подошел к стурскугскому контрольно-пропускному пункту, твердо намеренный въехать в Россию на велосипеде. Во время паспортного контроля на норвежской стороне я, конечно, сразу спросил, как насчет велосипеда. Ответ оказался неожиданным. «У вас должен быть собственный велосипед», — сказала дама в окошечке. До ближайшего веломагазина путь неблизкий, и мой график путешествия через Мурманск был бы совершенно разрушен, если бы пришлось туда ехать. Пограничница, наверное, заметила мое отчаяние: она пообещала поговорить с «той стороной». Насколько строг запрет? Она ушла, и у меня было достаточно времени, чтобы внимательно прочитать информацию на стене в помещении паспортного контроля. По-норвежски, по-русски и по-английски там было написано, что «пересекать норвежско-российскую границу пешком строго запрещено». Когда дама вернулась, выяснилось, что запрет не такой строгий, как казалось. «Та сторона» согласилась разрешить «вашему корреспонденту» пройти. Мне позволили пешком пересечь границу с Россией, и я вспомнил русскую поговорку: «Нельзя, но если очень хочется, то можно». Я ускоренно прошел все проверки. Пограничник и два таможенника уже ждали меня на российской стороне, а оба заграждения — и норвежское, и российское — были подняты. Меня так и распирало все это сфотографировать, но на границе фотографировать запрещено. Это не менее строгое правило, как и о хождении через границу пешком. Российский пограничник только помотал головой, когда я поинтересовался, нельзя ли мне тогда уж и селфи сделать. Таможенник был само дружелюбие и докатил мой чемодан до здания метрах в двухстах, где мне предстояло пройти процедуру контроля. Не думали, что будет столько людей Пока мы туда шли, я спросил пограничника, из-за кого границу начали пересекать на велосипедах — из-за России или Норвегии? Он ответил только, что в соглашении о границе говорится, что идти пешком нельзя и нужно пользоваться транспортом. Авторы договора, заключенного в конце 1940-х, видимо, рассчитывали, что этим пограничным переходом будут пользоваться лишь делегации. А они предпочитают передвигаться на транспорте. Едва ли кто-то мог представить себе, что когда-нибудь Стурскуг станет столь популярным местом. На российском пограничном пункте я был единственным посетителем, так что удалось довольно быстро разделаться с паспортными и таможенными процедурами, а также пройти вирусный контроль. Русский шофер, который должен был отвезти меня в аэропорт Мурманска, уже был на месте — оставалось только въехать на Кольский полуостров. Мы лишь ненадолго остановились в единственном кафе в пограничной зоне. Там я, снова единственный посетитель, съел наваристый русский суп — солянку. Много путешественников в аэропорту В период расцвета в Мурманске жили около полумиллиона человек, но сейчас население составляет примерно 300 тысяч. Однако пока я ждал свой рейс на Москву, я увидел, что отбывающих и прилетающих самолетов по-прежнему довольно много. Аэропорт маленький и тесный, а людей, несмотря на коронакризис, достаточно много. И лишь немногие, согласно рекомендациям, в масках и перчатках. Но перед входом в самолет пассажиры все-таки надевают маски. Правда, некоторые сняли их сразу же, как только уселись, и экипажу с трудом удалось убедить их надеть маски снова. В отличие от норвежских авиакомпаний, «Аэрофлот» по-прежнему предлагает на борту сэндвичи и горячие и холодные напитки. Московский терминал битком Приземляться в московском аэропорту было странно. Воздушное движение там почти не изменилось — то есть осталось невероятно интенсивным. Последнее, что услышали пассажиры, покидая самолет, — это просьба не снимать перчатки и маски, пока не выйдут из терминала. Но половина сорвали их сразу же, едва вышли из самолета. Тысячи и тысячи людей соревновались за то, чтобы первыми добраться до багажной карусели. Русский менталитет в этом отношении трудно понять. Но, думаю, что это своего рода фатализм. Если я должен заразиться, то в любом случае заражусь. А еще кажется, что многие россияне вообще не думают, что могут заразить других. Они делают то, что нужно лично им, а остальные пусть справляются, как хотят. Российское государственное телевидение освещало это явление, рассказывая, как люди не стесняются говорить, что не верят в существование вируса, или просто не хотят носить маски. И это во время, когда число заражений неуклонно растет! Очень надеюсь, что российская вакцина «Спутник» будет успешной, как надеются власти. России это понадобится.