Почему не вывозит МИД и плачет Мария Захарова?

Записки директора турфирмы, решившего помочь с эвакуацией сограждан Директор «Экзотик Тайм» Вероника Бирман поделилась с редакцией HotLine.travel результатами расследования: накануне своего нашумевшего «баттла» с официальным представителем МИДа Марией Захаровой она попыталась понять, как организован процесс вывоза наших сограждан из разных стран. И заодно помочь. Выводы стали неожиданными для Вероники. Далеко не все чиновники оказались холодными и равнодушными, и далеко не каждый, кто взывает о помощи, действительно сильно в ней нуждается. Мы публикуем рассказ Вероники Бирман полностью. Сигналы тревоги На календаре 4 мая. Несмотря на публикацию моего ответа Марии Захаровой в СМИ, на страницах соцсетей Алексея Навального и упоминания на радио, мои письма в приемную и секретарям, МИД молчал. Молчала Мария Захарова и Сергей Викторович Лавров. Ну или мне так казалось. Чтобы не терять время, я решила заняться объективным расследованием качества организации вывоза российских туристов из-за рубежа. Надо же понять, чем МИД так занят и почему на этот процесс столько жалоб. Можем ли мы, профессионалы туризма, помочь в этих для нас – рутинных, а для МИДа в условиях пандемии местами неразрешимых – вопросах о логистике и размещении сотен и тысяч туристов. Стоило закинуть сеть в соцсети, простите мне каламбур, как мой интернет-невод собрал десятки криков о помощи. Меня буквально захватило сюжетами для целой серии статей. Первый «сигнал тревоги» пришел с радио Business FM. В Аргентине «застряли» 172 человека, среди них 40 детей и инвалиды, там наступает зима и в отдельных регионах уже выпал снег. Вот девушка из Камбоджи выживает на последние и ест пустой рис за 20 рублей. Вот женщина с двухлетним ребенком на Гоа взывает о материальной помощи, которая не полагается ей по постановлению правительства РФ № 433 от 3 апреля 2020 года из-за отсутствия обратного билета. Вот врач Республики Тыва никак не может вернуться домой из-за блокпостов на территории Киргизии. И десятки, дюжины сообщений о том, как МИД наживается на стоимости билетов на вывозные рейсы. Мой внутренний журналист кровожадно потирал руки. Мой внутренний специалист по туризму раскладывал простые и понятные алгоритмы выхода из каждой конкретной ситуации. У родины – выходной 5 мая. Я взялась за телефон – и перо. Но сначала за телефон. Интуиция не подвела, мой первый же звонок (а на самом деле, конечно, цепочка из трех) дал результат: генеральный директор дома отдыха «Ершово» согласился предоставить номера под обсервацию на коммерческих условиях и при согласовании с администрацией Одинцовского района Московской области. В случае с аргентинской группой это решало одну проблему из двух наполовину. Оставалось согласовать обсервацию и поставить рейс. «Ершово» отозвался, а вот до многих российских отелей, пансионатов и домов отдыха оказалось невозможно ни дозвониться, ни дописаться. «Тропикана», «Царьград», сеть «Гелиопарков»: я упорно набирала номер за номером, но «консервация» оказалась летаргическим сном – управляющие отелей не оставили даже возможности с ними связаться. Хороший показатель состояния отрасли. Удивил и другой вывод: рекреационные ресурсы Управления делами президента, такие как отель и пансионат «Бор» на 200 номеров в общей сложности и оздоровительный комплекс «Клязьма» на 305 номеров, оказались не задействованными под обсервацию – а ведь это до 1000 человек, возвращенных на родину! Моя попытка «добить» аргентинскую головоломку максимально оперативно с треском провалилась: в тот день нельзя было помочь гражданам России вернуться на родину, потому что у родины был… выходной. Был выходной у консульского отдела посольства, которое отвечает за группу. Был выходной у Росавиации – ни по одному из десятка набранных телефонов не взяли трубку. Отдыхала администрация Московской области. И даже у круглосуточной горячей линии для граждан за рубежом – судя по всему, тоже был выходной. Никто не взял трубку и даже не перезвонил, несмотря на обещания их автоответчика. Людей нужно спасать Я отложила раскаленную трубку и придвинула клавиатуру: «В Аргентине наступает зима. Быстро и беспощадно, как бывает на этих широтах. Еще 1 мая днем было +22, температура опускалась до +14 только ночью, а сегодня +11 – уже дневной максимум. Это очень холодно для ребенка в летней одежде. В домике с большими щелями и без отопления. Группа из 172 человек, среди которых 40 детей, пожилые люди и инвалиды, в ловушке уже 1,5 месяца – никто из них не планировал оставаться здесь до холодов. Теплой одежды не купишь: магазины, кроме продовольственных, на карантине. Деньги заканчиваются или уже закончились – материальная помощь не положена как минимум половине группы – и отчасти не приходит даже тем, кто соответствует установленным государством параметрам и регулярно штурмует портал Госуслуг. Все они ждут возможности вылететь домой. Так же, как вылетели граждане Евросоюза специальным вывозным рейсом. В отдельных регионах пошел снег. «Психологическая обстановка тоже очень сложная. У многих истерики. Там у людей родители умирают – серьезно, т. е. по-настоящему. Тут даже мужчины плачут уже. А делать нечего. Мы в безвыходном положении находимся совершенно», – голос у Ольги, добровольного координатора из аргентинской группы, уставший, охрипший. Она сутками на телефоне – их судьбой интересуются все, кроме, собственно, властей. «На самом деле у нас не самая плохая ситуация с посольством, – продолжает Ольга в другом сообщении, – в Чили, например, вообще людям не отвечают. То есть совсем. Мы... Я сейчас своими силами эвакуирую девочку с гор, которая там замерзает – прям насмерть, – в дом своего друга. И я сама договаривалась там о маршрутах и обо всём остальном. Это бред полный. Бред. Тем, чем я занимаюсь сейчас… – тут голос Ольги срывается, я слышу, что ей трудно говорить дальше: – Ну как бы… и не умею… и не должна, кажется. И ситуация такая – критическая, что, мне кажется, бумаги должны быть все отменены, вот эти все... постановления и т. д. В пользу того, что людей нужно спасать», – Ольга делает особое ударение на последнем слове. Чиновник работает, а связи с ним – нет Что же мешает вернуть этих людей домой, если они готовы сами и оплатить свой рейс, и размещение на обсервации, несмотря на 1 млрд выделенных из бюджета, в том числе на их спасение, средств? Где – это треклятое бутылочное горлышко?! Кто – тот хладнокровный чиновник, из-за которого 172 гражданина России испытывают такие страдания? Я продолжила свои изыскания на следующий день. Благо, он был рабочий. В администрации Одинцовского района МО – беспорядок и неразбериха. Я 2 часа дозванивалась до «нужного человека», чтобы выяснить, что этот вопрос находится в ведении другого чиновника. Еще час перезвонов по всем возможным номерам привел меня к ошеломительным результатам: начальник управления социального развития Наталия Вячеславовна Караваева находится на удаленной работе и возможности с ней связаться нет. Ни оставить мне номер мобильного, ни оперативно передать информацию невозможно. Я уже не говорю про IP-телефонию с рабочим номером дома, на дворе 2020 год. То есть человек работает, а связи с ним – нет. Несмотря на всю трагичность ситуации в Аргентине и необходимом формальном согласовании здесь. Представиться отвечавшая мне чиновница отказалась – на мою четкую и явную просьбу сообщить о том, как ее зовут, повторила: «Всего доброго, до свидания!» и бросила трубку. Больше по этому номеру телефон никто не брал до конца дня. Впрочем, Наталия Караваева с 6 мая не ответила на мои сообщения в социальной сети ВКонтакте – хотя сообщения прочитаны и она регулярно бывает онлайн. Если мы платим зарплату чиновникам своими налогами, то, скажите, как можно на нее повлиять? Можно на зарплату, можно на чиновницу – в этом вопросе мне уже всё равно. Весь фарс ситуации, как я выяснила сильно позднее, заключался в том, что мне вообще нужно было звонить в Роспотребнадзор, о чем в администрации Одинцовского района, очевидно, не в курсе. Сколько зарабатывает МИД Впрочем, Quod Erat Demonstrandum. Мой журналистский «вампир» был наполовину сыт – обсервации для туристов нет в достаточных объемах из-за беспорядка и безответственности районных администраций; но наполовину голоден: я переключилась на изучение проблемы авиаперевозок. Тем более перед глазами был пример настоящего детектива: не проинформированную о вывозе и не прилетевшую рейсом из Каира женщину пришел искать участковый! Он был так уверен, что она прилетела, что попросил разрешения зайти и осмотреть дом на наличие «скрывающейся» гражданки. Готовый сюжет про платный вывоз мертвых душ при, к счастью, живом и, надеюсь, здравствующем человеке! В голове звенели слова координатора Ольги про вылетающие из теплых стран вывозные рейсы: «Я не против Бали, но просто там тепло. А здесь скоро умирать начнут. Или вернутся хроническими больными… Нужно как-то донести мысль, что это другая сторона глобуса. Боюсь, у людей неправильные географические и климатические представления. Потому что если правильные – это уголовная статья. Оставление в опасности и угроза жизни, в том числе детям, хотя мы все тут в заведомо безвыходном положении…» Да, да, всё так! Уголовная статья. Опасность и угроза жизни. Чтобы понять, сколько МИД зарабатывает на вывозных рейсах и как скоро можно поставить вывозной рейс на другой конец света, которого ждут уже 1,5 месяца, я связалась с пятью независимыми экспертами по организации регулярных и чартерных авиаперевозок. Результат меня обескуражил. Отвечая на вопрос о стоимости заказа чартерного авиарейса на то или иное направление, эксперты, один за одним, называли суммы чуть выше, чем объявленные МИДом. Основные нестыковки между привычными для туристов ценами и объявленным ведомством тарифом в том, что самолет за ними летел пустым – и туристам необходимо покрывать стоимость билета туда-обратно, и в том, что многие привыкли покупать горящие билеты, которые авиакомпания продает в глубокий минус в надежде отбиться в более высокий сезон или за счет более дорогих тарифов, а здесь приходится покупать по реальной цене. Получается, никакой «наживы»?! С рейсом в Аргентину оказалось всё гораздо сложнее. В полете нужен сменный экипаж. При закрытых границах, отсутствии рейсов и карантинном режиме экипаж нужно доставить в точку посадки на дозаправку, обеспечить отдых в отеле, ожидание рейса и вывоз сменного экипажа. Со всеми дополнительными сложностями и относительно небольшой для дальнемагистрального борта группе стоимость билета получится от 2500$! И даже если рейс получится поставить и согласовать за 10 дней, вылететь домой за такие деньги могут позволить себе единицы – «аргентинцы» уже пропустили один вывозной рейс по причине сжатых сроков на решение и высокой стоимости, хотя там речь шла о гораздо меньшей сумме... Чего опасаться, если выживаешь на последние? А тем временем мои продолжающиеся раскопки кейсов в разных уголках земного шара принесли неожиданные результаты. Оказалось, что часть аргентинской группы получает материальную помощь; нуждающимся предоставили размещение, еду, одеяла и теплую одежду. Ну какая же это опасность и угроза жизни?! Девушка из Камбоджи отказалась от упоминания ее имени в статье, чтобы «государство не проверяло ее счета и счета ее родственников», – хотя чего опасаться, если «выживаешь на последние»?! Мать с ребенком, требующая материальной помощи, оказалась работающим парикмахером в Гоа с ежедневным выкладыванием новых стрижек и окрашиваний на своей страничке в соцсети. Она приехала туда работать. У человека есть работа. Сейчас. У меня сейчас ее нет. Ратующий за вывоз врача из Республики Тыва сам больше недели не связывался с вызвавшимся ему помочь местным чиновником, несмотря на наличие контактов. Моя кровожадная статья разваливалась на глазах. Я третий раз стирала и переписывала статью про Аргентину. И нервно курила одну за одной. Виртуально, потому что физически – бросила довольно давно. МИД из злодеев упорно превращался в людей, пытающихся помочь. Из дипломатического ведомства – в туроператора по въездному туризму с соответствующим к себе отношением от туристов. Впору подавать заявку в реестр… В полной фрустрации я перебирала в руках значки мессенджера Фейсбук. Сообщения. «Запросы на переписку» и всегда «неактивная» бледно-серая папка спам, на которую я нажала в полузабытьи. В ней обнаружились неизвестные мне сообщения за несколько лет и… ответ Марии Захаровой на мое письмо 2 мая. Несмотря на то что время близилось к полуночи, я ответила тотчас же. Мария перезвонила. Сердце ушло в пятки: я приготовилась к бою и сняла трубку. Несмотря на эмоциональность, тон оказался корректным и конструктивным. Накал первых минут разговора быстро спал – меня слышали и были готовы услышать. Мы не сошлись в вопросах интерпретации фраз, и Мария предложила провести онлайн-встречу по вопросам скандального интервью. Я незамедлительно согласилась: вопрос был поставлен публично, его и стоит разрешать в публичном пространстве. Мне не терпелось перейти к волновавшей меня задаче – надо вытащить, достать людей из Аргентины, из Индии, из других стран. Я уже знала, что материальная помощь полагается не всем, и отчасти не приходит даже тем, кому полагается. Чего я не знала, так это того, что некоторые случаи экстренной поддержки от Марии Захаровой уже стоили ей ощутимой суммы личных денег. Систему невозможно побороть даже в критических случаях. Не знала про беременных женщин, обменявших свой загранпаспорт на мопед, чтобы добраться за сотню километров до места родов. Не знала про людей, буквально шантажирующих МИД требованиями оплаты отеля и отельного питания под угрозой собственного тюремного заключения. Не знала про тех, кто отказался от своего места на рейсе, когда ради них была проделана колоссальная работа несколькими людьми в неурочное время. – Мария Владимировна, я тут такое интересное выяснила! Ведь почти все жалуются на дороговизну вывозных рейсов и обвиняют вас в том, что вы наживаетесь на беде по полной и активно «распиливаете» выделенный фонд в 1 млрд! Я поговорила с независимыми экспертами – рейсы стоят адекватно. И где-то – даже дешевле, чем должны были. Надо же об этом рассказать. Давайте, я расскажу?! – еще в середине своей тирады я услышала какие-то странные звуки на том конце провода. – Мария Владимировна, что случилось? Вы смеетесь? Что произошло? Мария Захарова плакала. И, кажется, в этот раз я точно смогла ее понять. Эпилог Безусловно, на сегодня процесс вывоза туристов и оказания материальной помощи находящимся за рубежом гражданам не отлажен. Как и любой процесс, требующий не существовавшей ранее огромной системы из интеграции не предназначенных для этого баз данных различных ведомств; оперативного взаимодействия МИДа, Роспотребнадзора и администраций регионов со средствами размещения и медицинскими службами; организации работы закрытых аэропортов и логистики между регионами в условиях карантина; сбора, обработки и обмена между ведомствами и туристами всё время изменяющейся и вновь поступающей информации. Пожалуй, к работе нашей административной системы достаточно вопросов и в «мирное» время – было бы странно ожидать от нее чудес эффективности в период внеплановой сверхнагрузки. Я искренне считаю наших сограждан, вынужденно находящихся на территории иных государств по 1–1,5 месяца сверх запланированного времени и в очень стрессовых условиях карантинов, финансового дефицита и неопределенности, – героями нашего времени. Глубоко тронута людьми, самостоятельно обеспечивающими себе размещение и выезд – и отказавшимися от материальной поддержки. Все проблемные и критические случаи разбираются в ручном режиме. О необходимости гуманитарной помощи – еды, размещения, здоровья, невозможности попасть на вывозной рейс – можно сообщать мне напрямую на Фейсбук: fb.com/veronikabirman или на адрес: nika@veronikabirman.com. Благодарю Надежду Рожкову (flydubai), Александра Морозова (Biletix), Ильмира Гимадеева («Авиа Центр»), Анастасию Матюшину (Azur Air) и Евгения Перелыгина за помощь в подготовке материала.