Путин и дни благотворенья. Чем запомнится шестой ВЭФ
На шестом Восточном экономическом форуме (ВЭФ) на фоне закрытых границ международная повестка ушла на второй план, и участники сфокусировались на постковидной дальневосточной экономике.
Настроения на «полях» форума были приподнятыми: на сырьевых рынках продолжается ралли, доходы российских компаний — участников форума растут как на дрожжах, крупные корпорации демонстрируют рекордные финансовые показатели, аппетит к жизни вернулся.
Огонек в глазах можно было увидеть как у капиталистов, так и у чиновников. Рост промышленного производства и переход индекса ВВП в положительную область в годовом выражении впервые за много месяцев, похоже, вызвали ощущение, что постковидный полет проходит нормально.
Хотя некоторые традиции все же были соблюдены. Два «роскошных» отеля, которые планировалось открыть как Hyatt (теперь они называются Okura) еще к саммиту АТЭС в 2012 г., вновь не успели подготовить к приему гостей. Чем не символ стабильности?
В целом проблемы малого и среднего бизнеса, особенно в сфере услуг, в повестку форума хотя и входили, но голос экономики «с земли» в гуле сырьевых магнатов было расслышать трудно. Да и понятно. «Информационная пауза» в 2020–2021 гг. в наибольшей степени затронула именно корпоративный сектор, и у компаний было два года для того, чтобы придумать, какими они собираются предстать перед открывшимся после коронавирусного спада дальневосточным обществом и для некоторых представителей азиатских стран, участвовавших в форуме в большинстве своем виртуально.
Так что программа ВЭФ выглядела так, как будто инвестиционную привлекательность региона обсуждают между собой исключительно отечественные чиновники, госкомпании и крупные предприятия. Главное — все они просили льготы у президента Владимира Путина. Деловой еженедельник «Конкурент» решил не изобретать аналитику и дать ответы федеральных министров на основные запросы участников форума.
ТОРные дела
Ситуацию вокруг ТОР выделим в отдельный блок. Сначала о приятном. Минфин согласился проработать вопрос с Центробанком о создании фонда страхования инвестиционных проектов. Так, резиденты территорий посетовали, что при оценке качества проектов в ТОР используется стандартная методика, по которой объективные особенности Дальнего Востока — удаленность, логистические трудности, низкая плотность населения — приводят к тому, что инвестиционные проекты получают оценку «на троечку» и требуют резервирования на уровне 35% от общего объема.
Это существенно ограничивает мотивацию банков и их желание кредитовать проекты на Дальнем Востоке. Было предложено ограничить верхнюю планку резервов 10%, а оставшиеся 25% покрывать за счет фонда страхования инвестиционных проектов, который может быть создан на основе институтов развития и министерства развития Дальнего Востока. По предварительным расчетам, размер фонда составит не более 1 млрд руб. ежегодно.
Теперь отрицательное. Закрепления моратория на плановые проверки резидентов территорий опережающего развития до пяти лет не будет. Глава Минфина Антон Силуанов объяснил это так: «Налоговая служба или казначейство выходят на проверки не так часто, но для того они и проверяют, чтобы, что называется, карась не дремал. Чего бояться добросовестным налогоплательщикам или добросовестным участникам ТОР?
Недавно у нас была проверка казначейства, выявили определенные несоответствия заявленным участником ТОСЭРа по своим инвестиционным вложениям, — тем фактическим инвестициям, которые те или иные предприятия вкладывали. Почему бы это не проверить? Если предприятия выполняют все обязательства, нечего бояться тогда. Просто пятилетний срок, на наш взгляд, представляется достаточно большим.
Что касается налоговых проверок: мы тоже посмотрели. Каждый год налоговая служба сокращает количество выездных проверок. Я даже приведу данные: в 2018 г. всего таких проверок в ДФО было 600, в 2019-м — 450, а в 2020-м — всего 300 проверок. И доля проверяемых лиц составляет 0,1%. Это вообще несущественно. Поэтому пять лет многовато».
В минус участникам ВЭФ запишем и вопрос об инвестиционном кешбэке. Его бизнес просил внедрить, чтобы самостоятельно инвестировать в инфраструктуру. Глава Минфина и здесь был непреклонен: «У нас уже действуют в этом направлении несколько инструментов: СЗПК — закон о защите и поощрении капиталовложений. Там есть специальный инструмент, когда инвестор вложил в инфраструктуру, а за счет будущих налогов компенсируются эти вложения в инфраструктуру. Хорошая тема, надо пользоваться».
Пути неисповедимые
Транспортной отрасли повезло больше. Так, власти считают здравой идею скорректировать обратный акциз на авиатопливо для Дальнего Востока. На проблему обратил внимание председатель совета директоров корпорации AEON Роман Троценко.
По его словам, налоговый вычет на топливо — так называемый отрицательный акциз — сейчас единый для всех авиакомпаний в любом регионе страны. Однако он слишком мал для Дальнего Востока, где стоимость топлива выше по ряду причин.
Как рассказал бизнесмен, эксперты на профильной сессии предложили скорректировать коэффициент, установив отдельные значения для Дальнего Востока в целом, а также для аэропортов, куда топливо завозится морским или речным сезонным транспортом. Это позволит выровнять стоимость авиатоплива и существенно снизить цены на билеты.
Владимир Путин одобрил и поручил проработать проект Восточной транспортной хорды — автотрассы, которая соединит порт Восточный с Владивостоком, а затем протянется до погранперехода в районе поселка Краскино.
Недра обетованные
Еще один приятный итог ВЭФ: Минприроды проработает возможности упрощения передачи лицензий на недра от недропользователя к недропользователю, а также расширит схемы заявительного принципа выдачи лицензий.
Александр Козлов, глава Минприроды: «Недропользование невозможно без притока инвестиций. Сейчас это возможно только внутри группы компаний. Поэтому инвестор вынужден приобретать лицензию вместе с владельцем. Это справедливо для лицензий на добычу, где есть действующее производство: объекты обустройства, техника, сервисные контракты, штат рабочих, кредиты на этом предприятии. А как быть с геологическими лицензиями, в которых вопрос — быть или не быть горнодобывающему предприятию — еще не решен?
Уже реализован механизм переуступки права по факту открытия на получение добычной лицензии от компании-юниора, открывшей месторождение, к субъекту, обладающему ресурсами для добычи и монетизации запасов. До конца года Минприроды проработает инициативу компаний по упрощению перехода лицензии на геологическое изучение без покупки компании-лицензиата — при условии соблюдения владельцем лицензии всех ее обязательств.
Также мы взяли в работу вопрос по расширению заявительного принципа за счет увеличения количества и площадей лицензионных участков, предоставляемых «в одни руки». Сегодня это три заявки по 100 квадратных километров, предлагается увеличить до пяти заявок по 500 квадратных километров».
Туристические новеллы
Больше всех, кажется, повезло туристической сфере. Во-первых, специально для Дальнего Востока туристический кешбэк могут увеличить с 20 тыс. до 40 тыс. руб. Во-вторых, Минфин готов изучить вопрос снижения НДС. Такую меру поддержки озвучил на совещании с Путиным создатель курорта «Роза Хутор» Сергей Бачин. По его мнению, снижение НДС для российской туристической отрасли до 7–10% сделает российский турпродукт конкурентоспособным по сравнению с соседними странами.
«Очень важный момент для развития туризма — это НДС. Если мы посмотрим на Юго-Восточную Азию, Китай, Корею, Японию, все страны, которые здесь рядом есть, то НДС на туристическую отрасль в среднем от 7 до 10%, а у нас 20%. Конечно, мы неконкурентоспособны, и в первую очередь это выражается в том, что наш российский турист платит за наш российский турпродукт больше, чем если он едет в соседние страны», — сказал он.
Бачин также предложил распространить действующие с этого года льготы для инвесторов в объекты туристической инфраструктуры на малые отели. Сейчас, сказал он, получить льготный кредит по ставке 3–5% можно только на проект отеля от 120 номеров. По словам предпринимателя, на Дальнем Востоке часто нужны небольшие отели, на 50–100 номеров, а для них поддержки нет.
Вице-премьер Дмитрий Чернышенко заявил, что это здравая идея и правительство рассмотрит возможность распространения льготы на малые отели. Тем более что, по его словам, в 2022 г. на субсидирование процентной ставки для инвесторов в объекты туристической инфраструктуры будет выделено в 2,5 раза больше средств, чем в текущем.
Бачин также подчеркнул, что на Дальнем Востоке действуют два очень хороших льготных режима налогообложения — территории опережающего развития (ТОР) и свободный порт Владивосток. Но режимы важно донастроить.
«Например, есть так называемый социальный налог 7,6%, который существует на этих территориях, применяется с момента, когда мы становимся резидентами ТОР. А для нас очень важно, чтобы эта преференция работала с момента, когда мы вводим объект в эксплуатацию. Например, мы стали резидентами год назад, а у нас еще даже земли нет, оформленной для проекта. Для нас этот налог только через три года будет иметь какой-то смысл. Мы не просим новых преференций, а только сдвинуть эту преференцию во времени», — подчеркнул он.
Чем глубже, тем лучше
Хотя правительство и отказалось от создания специальной для Дальнего Востока лесной госкорпорации, Владимир Путин обещал помочь лесопромышленникам, занимающимся глубокой переработкой. А также посоветовал идти на зарубежные рынки, несмотря ни на что.
«Полного запрета вывозить необработанный лес [с 1 января 2022 г.] за пределы страны нет, но количество пропускных пунктов сокращено до двух, — указал президент. — Государство пытается реализовать эту стратегию в течение многих лет, и все возвращаемся и возвращаемся к центру поля опять. Чтобы сдвинуть ту ситуацию с мертвой точки, нужно решить очень много вопросов. В том числе по эффективной, существенной поддержке со стороны государства тех, кто хочет заниматься глубокой переработкой древесины. Все-таки у тех, кто собирается строить серьезные предприятия по переработке, проблем очень много, и это требует постоянного внимания со стороны правительства и региональных властей.
Понятно, что никто с нашим товаром нас нигде не ждет, кроме как с чисто сырьевым. Но нам нужно думать о другом, переработкой заниматься, и чем глубже, тем лучше, создавать рабочие места в стране, налоговую базу поднимать».
Так Путин отреагировал на слова председателя совета директоров EVRAZ plc Александра Абрамова, который доложил о проблемах, с которыми сталкиваются дальневосточные лесопромышленники. Так, на Дальнем Востоке за последние 10 лет построены семь крупных лесоперерабатывающих комплексов, что позволило снизить экспорт круглого леса в Азию в три раза (с 15 млн куб. м до 5 млн куб. м).
В результате место российского сырья на внешнем рынке занял лес из США, Канады и Новой Зеландии, однако продукции лесопереработки российских предприятий за рубежом практически нет. «Поскольку цепочки уже сформированы», — заявил Абрамов.
Нановыхлоп
Но ВЭФ не был бы сам собой, если бы разговор там не поднялся с регионального на глобальный уровень.
А в связи с ним речь, например, об энергопереходе, который, как утверждается, уже набирает обороты. Глобальный тренд на снижение углеродного следа — двойной вызов для России, которая должна думать не только о сокращении выбросов, но и о диверсификации экспорта. В этой парадигме углеводороды не долго будут «нашим всем». Еще лет 10, ну максимум 20 — и пресловутые нефтегазовые доходы покатятся под откос.
Президент, кстати, назвал в связи с этим ключевые моменты: ставку будем делать на водород как топливо, а также на карбоновое земледелие (направленное на поглощение парниковых газов) как прогрессивную технологию, на которой можно будет еще и зарабатывать на глобальном рынке квот.
Тема оказалась настолько животрепещущей, что организаторы сделали ее одной из ключевых для всего форума. Слова «декарбонизация», «энергопереход», «климатическая повестка», «ESG-повестка» вошли в заголовки десятков сессий и панелей. Более того, они не сходили с уст участников и других дискуссий, вроде бы напрямую не имеющих отношения к этому процессу. Герман Греф, глава Сбербанка, модератор пленарного заседания Сергей Брылев и многие, многие другие пробовали на вкус пока еще непривычное ESG, которое вроде бы уже прочно вошло в жизнь крупного бизнеса. Но должно еще закрепиться и в госполитике.
Хотя, по сути, оно там уже есть, ведь ESG-критерии для бизнеса — это продолжение целей устойчивого развития ООН. И часть из них коррелирует, например, с национальными целями, такими как борьба с бедностью, успешное предпринимательство, комфортная среда.
Только вот таргеты в нашей стране предмет непостоянный — сегодня они установлены на один срок, завтра — на другой. Так что есть риск, что ESG, энергопереход и прочая декарбонизация так и останутся лишь модной темой для разговоров на масштабных мероприятиях. В конце концов, надо же и на ярмарках говорить о чем-то высоком.