Бизнесмен Сергей Ильин о том, как в кризис открыть лапшичную в центре Иркутска
«Хотите похудеть на 5 кг за пять дней? Поделимся опытом», — смеются парни, которые в «чумном» 2020-м, под занавес года все-таки рискнули открыть небольшую, но модную лапшичную в Иркутске. Многое пришлось мастерить собственными руками, в круглосуточном режиме решать оперативные вопросы, гонять из одного края города в другой, а потом и работать в заведении без выходных. Все трое до пандемии были заняты в сфере туризма, но эта отрасль перестала быть источником стабильного дохода. Границы закрыли, потоковые продажи туров и снующие туда-сюда по миру в огромном количестве чартеры обрели (временно, надеемся) статус воспоминаний.«10 лет назад я случайно попал в «Пегас Туристик», — рассказывает наш собеседник, теперь один из соучредителей заведения WOWA Lapsha, молодой предприниматель Сергей Ильин. — Устроился я тогда в туркомпанию маркетологом, проработал там 3 года, постажировался в Турции, посмотрел несколько стран. Когда ко мне стали обращаться люди с просьбой проконсультировать и подобрать тур, я решил открыть собственное агентство. Так, в 2014 году открыл свой офис в Иркутске, год спустя — в Санкт-Петербурге под брендом туроператора Sunmar. Пять лет подряд Sunmar вносил наш иркутский офис в один из самых успешных по России. Агентство пережило многое: и закрытие Турции, и несколько раз обвал рубля, и пандемию пока что, слава Богу, тоже переживает, но нынешний кризис ощущаем болезненнее всего».— Еще бы! Был момент, когда выездной туризм практически полностью «встал». Ты тоже наверняка поймал панические настроения? Что предпринял? Государство заявило, что поддерживает пострадавшие отрасли. И тебе оно, как мы понимаем, помогло? Но насколько сложно было «продраться» до этих денег?— Оформить помощь было нетрудно, так как все сотрудники работают официально. У нас в штате 8 человек. Мы 3 раза получали субсидии на выплату зарплат, а потом и кредит на миллион на поддержание бизнеса. Но у кредита, как вы знаете, есть ряд условий — разрешено платить с него зарплату и налоги до ноября, и если количество сотрудников не сократится до апреля, то его возвращать не нужно будет. Что мы имеем? Ноябрь прошел, границы полноценно не открыты, иркутский аэропорт закрыт, продажи — на уровне 10% от прошлого года… Но мы держимся: все сотрудники получают МРОТ, я исправно плачу налоги, чтобы в апреле не отдавать миллион. При этом всевозможные отчисления в фонды составляют почти 40% от зарплаты. В общем, получается, что тот самый миллион я уже и отдал на те же самые налоги и зарплаты.Резюмирую ситуацию: чтобы выполнить условия государственной «помощи», я вынужден был заниматься чем-то еще, чтобы содержать себя и туристический бизнес, и выполнять условия по мерам поддержки от государства.— А что с командой твоего турагентства — не возникало настроения все бросить?— У некоторых менеджеров, кто не смог приспособиться к новым условиям, продажи упали на 90-100%, они почти ничего не приносят агентству, но ходят на работу. Мне выгоднее платить им зарплату, чем уволить кого-то и искать где-то средства, чтобы вернуть государству. Не стану скрывать: некоторые нашли дополнительную работу, потому что мы все взрослые люди и понимаем, что на МРОТ выжить не может никто. Я как-то подбадриваю коллег, но иногда у самого бывают минуты отчаяния, однако они быстро проходят, потому что жить теперь приходится в таком ритме, что думать о плохом некогда.— Ты вместе с партнерами в этот непростой период решился начать проект в сфере общепита. И это при том, что даже крупные игроки этой отрасли не упускают возможности посетовать, как кафе и рестораны страдают от пандемии. На чем основан ваш (скептики говорят «безумный» и «безбашенный») оптимизм? В чем видели основные риски? Как намерены их компенсировать?— Друзья пришли ко мне с идеей открыть лапшичную. Видели заманчивые предложения о франшизах и попросили меня, как человека с предпринимательским опытом, оценить проект, что-то подсказать, посоветовать. В итоге — я тоже в доле.Это было отчасти спонтанное решение, больше мы с ребятами себя нигде все равно не видели. С другой стороны, к планированию бизнеса мы подошли очень серьезно. Я докопался до статистики сервисов по доставке еды, мы поняли картину того общепита, который менее подвержен кризисам. Увидели запрос иркутской молодежи, к которой пока что тоже относимся, на современное и модное место с недорогой едой. Простое место с хорошим интерьером, где можно непринужденно посидеть с друзьями, потратив мало денег — наша концепция. Мы угадали даже с планируемым средним чеком — это 250 рублей — такой он и есть. Спустя месяц после открытия мы видим, что количество гостей точно такое, как мы и рассчитывали. В общем, сработало все то, что называется маркетинговым планированием.— И все-таки почему именно лапша?— Я уже говорил, что у меня есть офис в Санкт-Петербурге, и он находится прямо напротив популярного там места Jack&Chan. Когда я ребятам показал фотографии интерьера, рассказал о том, как там работает персонал и какая там атмосфера, мы поняли, что чего-то подобного как раз не хватает в Иркутске. У нас в городе нет вообще ничего близкого к тому общепиту, что популярен в Москве и Санкт-Петербурге, хотя у молодежи вкусы и взгляды очень похожи. И мы сделали принципиально новое место, более бюджетное, но не менее гостеприимное. А лапша — потому, что это просто, сытно и недорого, и пока что еще модно.— Твои компаньоны — из круга близких друзей. Как распределили обязанности, ответственность? Знаешь же, бытует мнение: хочешь потерять френда — начни с ним бизнес. Что думаешь по этому поводу? Разногласия наверняка возникают, стартовый этап обычно особо напряженный. Выработали алгоритм «прихода к общему знаменателю»?— У нас полная демократия, но по некоторым вопросам, если хотя бы один против, мы не принимаем это решение. У нас распределены обязанности, и мы сами работаем каждый день в лапшичной, чтобы все было под контролем. Но работаем по одному и отдельно друг от друга, чтобы во время работы не было никакого двоевластия. Мы пересекаемся только в рабочем чате и иногда на редких собраниях, когда нужно решить что-то важное. Для каждого из нас этот бизнес что-то вроде спасения, и каждый настолько бережно к нему относится, что я могу быть уверен: без меня все будет отлично, потому что Павел и Иван настолько внимательны к нашему общему делу, что сделают все возможное, чтобы все было хорошо. Ребята так же доверяют мне, иначе не назначили бы меня директором, на которого чуть что полетят все шишки.— Расхожее выражение: «Что-то пошло не так». Случались такие моменты на этапе запуска? Не бывает же все гладко. Как выкручивались?— Пока что ничего колоссального по части возможных проблем не произошло, да и все страшилки, связанные с общепитом, пока что нам кажутся не такими жуткими. Конечно, мы пока поработали меньше месяца, но к нам уже приходили разного рода проверки, и местами мы столкнулись с очень глупой бюрократией. Но пока все проблемы решаемы.— А с кадрами как?— По поводу персонала. В нашем городе многие остались без работы вследствие всех этих коронавирусных мер. Кто-то не смог вернуться на свою работу за границу, кто-то пересмотрел планы и вернулся в Иркутск из других городов России, кто-то из-за долгой болезни потерял работу — вот это и есть наша новая команда. Мы решили набрать персонал из своих знакомых, из людей, которые также разделяют атмосферу нашей лапшичной. Пока что у нас все получается. И лично для меня это выглядит как чудо, хотя я знаю, что это результат планирования и огромных трудозатрат.— Ты писал в соцсетях: «Сбылась одна из моих мечт». Что дальше? О чем теперь мечтаешь? Что планируешь, на что нацелен?— У нас масштабные планы на развитие лапшичной. Например, каждый день у нас спрашивают доставку, и ведь у нас даже есть договоры с курьерскими службами, и какая-никакая посуда для этого подобрана, хотя мы пока что не нашли идеальную. Но мы понимаем, что наша лапшичная на данный момент не справится с доставкой. Потому мы планируем открыть так называемую dark kitchen, работающую только на доставку. Но это только после того, как решится вопрос с удобной, практичной и экологичной посудой. Казалось бы, мелочи. Но вот от таких моментов часто и зависит развитие бизнеса.— Возвращаясь к туризму. Продолжишь вкладывать усилия в это направление?— Я из него никуда не ушел, и не уйду, потому что этот бизнес строился огромными усилиями. Наши постоянные туристы, на которых и держится любое турагентство, ездить никуда не перестали, только временно делают это реже. Иркутский международный терминал в настоящий момент так и не функционирует, но есть чартерные вылеты из Красноярска и Москвы. Открыты для путешествий Турция, Египет, Танзания, Эмираты, Куба, Абхазия и, конечно, Россия.И хотя у нас уже давно более 90% продаж ушло в онлайн, я не хочу отказываться от красивого офиса в центре Иркутска. Сам себе работодатель Партнеры Сергея Ильина — о том, как после туризма перешли в общепитИван: — До наступления локдауна я работал старшим бортпроводником в одной из чартерных авиакомпаний, на крыльях которой мы возили туристов в разные уголки нашей планеты. Море, солнце, хорошая зарплата и условия… Казалось бы, что еще нужно для комфортной жизни? Однако ковид неожиданно внес свои коррективы. Турбизнес встал, самолеты приземлили и законсервировали, весь наш коллектив отправили в оплачиваемые отпуска, а кого-то распустили «без содержания». Просидев без работы около полугода, я решил действовать радикально: что раз уж реальность выставляет новые условия, то нужно меняться, а не ждать у моря погоды. Никому ведь не известно, как быстро жизнь вернется на прежние рельсы. Пошел ва-банк — расторг трудовые отношения с работодателем и вернулся домой в Иркутск. Мысль о том, чтобы выйти работать на пятидневку, меня несколько пугала, после летного графика было сложно придерживаться рамок «с 9 до 18.00». В голове вертелось несколько идей франшизного бизнеса. Просто раньше и без этого все было хорошо, а тут жизнь «подпнула» к реализации. Как говорится, глаза боятся, а руки делают. Поделился своими соображениями с другом Павлом. Как раз прогуливались с ним, и организм после вечеринки накануне просил острой лапши. Я вспомнил, что недавно видел интересную франшизу лапшичной. Она не требовала больших вложений, соответственно, риски потерь были минимальны. Паша идею одобрил, но за взвешенной оценкой мы пришли к Сергею. Тот тоже высказал желание быть в доле. В итоге в Иркутске появилась новая, даже не франшизная, лапшичная. И, на мой взгляд, получилось круто, хотя на этапе реализации было сложно. У нас были разные взгляды на многие вещи, случались споры и ссоры. Иногда и руки опускались. В такие моменты я сильно переживал, ведь я фактически втянул ребят в эту авантюру. Но время — особенно в работе — летит быстро, и наконец-то подготовительный этап позади. Сейчас у нас очень много работы, много текущих задач и задач на перспективу. А чтобы не пополнить ряды закрывшихся заведений, по-моему, нужно знать и понимать тех людей, для которых ты работаешь — не задирать цены в условиях постоянного кризиса и держать качество предоставляемых услуг на приемлемом уровне. Павел: — Почти вся моя жизнь была связана с туризмом — туризмом въездным. В университете и после него я работал гидом-переводчиком, последние 7 лет организовывал отдых иностранцев на Байкале. Все было прекрасно: количество туристов увеличивалось с каждым годом. И зимой, и летом работы было много — командировки, туристические выставки и форумы… Но с закрытием границ в феврале прошлого года вся эта интересная история закончилась. И началась другая, но не сразу. Был почти полугодовой период принятия того, что ситуация не изменится ни в 2020, ни в 2021, а отголоски пандемии будут еще и в 2022 году. Если, конечно, в 2021 году вирус не превратит всех в зомби (смеется). Мысль о том, что нужно заняться чем-то еще, крутилась постоянно. Но нужна была поддержка. И я эту поддержку почувствовал со стороны друзей, которые оказались в похожей ситуации. Все было сделано быстро: от идеи до открытия кафе прошло около 2,5 месяцев, чуть больше 60 дней постоянных разговоров, споров, обсуждений, а местами тяжелой физической работы. Было сложно разбираться с тем, чем ты раньше никогда не занимался. Но я всегда себе говорил: «Паша, если тебе нравится то, что ты делаешь, — у тебя все получится». И у нас получилось. Вообще, я думаю, что сейчас для нас начинается самое трудное (и интересное) — как и что сделать, чтобы оставаться интересными для людей. И над этим мы работаем, благо, что теперь появилось немного свободного времени!
