Ольга Коробкова: "Прощать и плакать — это от небес".

Многие из произведений Мельникова остались неопубликованными. В 2020 г. ярославское издательство "Индиго" собрало их в книгу "Жизнь – я твой!". А в 2023 г. дочь писателя, Л. В. Мельникова, учредила премию имени своего отца для литераторов региона. В нынешнем году обладателем этой премии стала автор "Ревизора.ru", поэт из Рыбинска Ольга Коробкова. Поздравляем Ольгу Александровну и предлагаем вниманию читателей подборку её стихов, номинированную на конкурс. Ярославль Чёрные послеконцертные слёзы, Точно: горючие, как нефтяные. Белые-белые нежные розы, Люди любимые, люди живые. Город любимый, прекрасный, старинный, Не уезжай от меня на вокзале, Не покидай меня, мой медвежиный!.. Дай надышаться…Но всё, опоздали. Штучные люди, ручная работа. Мало, так мало… И снова прощаться. Господи, дай порыдать за кого-то, А за себя — бессловесной остаться. * * * "Всем, одинаково, верим, словам". Георгий Иванов Где кончается дело и начинается слово — не ходи туда, там помойка, горечь и ад. Если это любовь, я к такой любви не готова. Если знание — сила, то пошло оно всё… назад. В этом мире, где вечная жизнь — полслова, полдела, — Не равно, не равно… правда стоит так же, как ложь. Как же долго вот этого я понять не умела. Ну, теперь уж чего ж?.. Где кончается дело… а дальше будет молчанье, Дурно пахнут слова — любые, любые слова. И зачем же прощенье, и зачем, зачем же прощанье… Помолчи, послушай, как глухо шумит листва. * * * Забыть бы больницу, больничные голые окна, — закон антисептики, — хлорку, бессонные ночи... И свист паровозов во тьме, что от снега промокла. Метелица крутит — глядишь — не гадаешь о прочем. Чего там гадать? — завтра маски и бестеневая, и общий наркоз, мини-смерть, но авось да очнёшься. Поймёшь, что осталась, вернулась, поймёшь, что живая. Потом не уснёшь и всю ночь благодарно клянёшься... Наутро не вспомнишь — к чему... остаётся больница, уколы, таблетки, разрезанные сухожилья... Однако ты видишь оттуда любимые лица, а это, больница... ну вот, подлечили бескрылье. * * * "Такой-То отметил вас на фото". (из соцсетей) Когда-то я была ручная — такая, Господи, ручная, что больше — точно никогда. И мне казалось, мы с тобою — мы справимся с любой бедою, а ты и был сама беда. Беда — такое удобренье, кончается стихотворенье про отказали тормоза. Всё истинно, но отчего-то знакомой дурочке на фото мне совестно смотреть в глаза. * * * В ноябре остаётся одна лишь суть, Как характер женщины в сорок пять. И не то чтобы — умереть, уснуть. Тяжело не спать, но не надо спать. В сорок пять пора быть настороже, Ни глотка кислорода не тратя зря... Пой, анапест, поскольку верлибр уже Слишком холоден для ноября. Ц В Е Т Ы П О С Е З О Н У 1. Р О З Ы посвящается дворам моего детства "Зелёные кусты. Мерцанье пчёл. Шиповник". А. Калинин Мерцанье роз, ты говорил, и вот Мне светят розы в бездне ноября, А розам в ноябре нельзя цвести, Да их и нет, они — прекрасный глюк, Душистый призрак белого июня… Тот день занозой мне воткнулся в сердце, Шипом прелестной и бессмертной розы. Хотя о чём жалеть, о чём мечтать?.. Велосипед б/у, вода в бутылке, Рюкзак на плечи, майка-шорты-кеды, Невидима, свободна — и вернулась В тот двор, где розы до сих пор живут. И круг за кругом, круг за кругом — мимо… Июнь, и запах роз, и волны солнца. Пора домой, час пик, бензин и чад. Жара не спала, потерпи, доедем. Воды, воды!.. — И розы, розы, розы… Мерцанье роз, он говорил… Шипы Проникли в вены и всосались в кровь, И колют, колют — даже в ноябре… Ах нет, мерцанье пчёл, он говорил!.. Ну вот — шипы от роз жужжат в крови, В крови мерцают — чем тебе не пчёлы?.. Расплавлен воздух. Хочется взлететь. И сколько лет тебе? — всегда июнь… 2. С И Р Е НЬ …И будет сирень — не поверишь, но будет сирень!.. Лиловая, белая, снова живая, живая… И белые ночи, и длинный, не тающий день, Отмеренный щедрою мерой от края до края. Смотри, как мы едем по нашим любимым дворам, И тени деревьев постелены нам под колёса. — Но всё-таки, мама, сегодня мы здесь или там? — Ах, как же ты, милая, ездишь за мной по пятам, Тревожный звоночек всех в детство впадающих мам, Мой ангел смирительный, радость начавший с вопроса!.. Не спрашивай! Будем тянуть эту тонкую нить, И станет она постепенно опять настоящей. Мы едем дворами, цветами, сиреневой чащей. А воздух так чуден, что хочется остановить Мгновенье на вдохе — как шарик воздушный, звенящий… Звенит в голове этот майский серебряный хмель, И кружится, кружится велосипед-карусель… КАТАРСИС "Никто не должен плакать в одиночку", — Сказала я, обняв покрепче дочку. Та плакала, поссорившись со мной, Дождливой ночью, в спальне за стеной. Винить и плакать — это по-земному, А наши слёзы — как тоска по дому, Когда весь мир внезапно — тёмный лес… Прощать и плакать — это от небес. * * * Память, подобно мыши, ночью выходит из норки, Ищет дорожку к сердцу, словно к кусочку сыра. Глазки её малы, но по-иному зорки. Мышка, уйди, не трогай мой уголочек мира! Нет, напрасны мольбы — мышь взялась за работу, Вот уже по живому она прогрызает ход, Если не поддаётся — наращивает обороты, Вот добралась до цели — и сердце грызёт, грызёт. Белая кошка — день, защити и помилуй, Раны от мышьих зубов вылечи, затвори! Так я прошу во сне со всей мучительной силой. Утром встану, а сердце выгрызено изнутри. * * * Августовские дворы. На качелях — двое в летнем. Флоксы, циннии, шары Золотые. И последним Всплеском яростной жары — Пламенеющие розы. А любимые неврозы Настоялись и горчат. Ночью от дождя проснёшься, Стылым ветром захлебнёшься — Это осень входит в чат. Время крупных перемен — Босоножек на кроссовки, Сарафанов на ветровки. Время распродажных цен: Канцелярские обновки. Дни свободы вздорожали, Их осталось — пустяки. И закат за гаражами Разливают мужики. Небо — многоглазый Аргус — Стережёт свои сады. Это август, это август, Это плата за труды. Астры, яблоки и звёзды. Слишком рано. — Слишком поздно.