Одна из самых раскрученных достопримечательностей Юго-Восточной Азии — так называемый Золотой треугольник, где сходятся границы трех стран: Таиланда, Лаоса и Бирмы. Раньше в этом регионе были плантации опиумного мака, поэтому неофициально он называется Опиумный треугольник. Еще в прошлом веке здесь происходили войны между мафиозными группировками, а «страшное зелье» распространялось контрабандой по всему миру. Такое положение дел сохранялось до начала 1990-х годов, пока армии Таиланда, Бирмы и Лаоса не разгромили синдикат. В 1996 году главный наркобарон Кхун Са предал своих подельников и бежал. Российский военный репортер Игорь Ротарь отправился в сердце Золотого треугольника и рассказал, чем его впечатлили местные жители. О его приключениях — в материале «Ленты.ру».

Путешествие во времени

В Таиланде былую славу Золотого треугольника превратили в мощный туристический бренд. Толпы туристов на комфортабельных автобусах возят на стык тайской, бирманской и лаосской границ. Здесь, с тайского берега, сидя в хороших ресторанах, туристы любуются видами Лаоса и Мьянмы или катаются на лодках по главной водной артерии Юго-Восточной Азии — реке Меконг.

В этом же месте расположены аж два музея опиума. В одном из них даже есть небольшая маковая плантация. Однако Таиланд российскими туристами изучен уже вдоль и поперек, а вот в лаосской и бирманской части Золотого треугольника гораздо больше самобытности и нехоженых троп.

Лаосскую визу на месяц можно купить за 40 долларов прямо на границе, но россиянам, в отличие от американцев, разрешается пребывать в стране без визы до 30 дней. Оказаться в Лаосе после Таиланда — все равно что переместиться на машине времени лет на сто назад. Почти тот же язык, та же культура и пища, но все в разы беднее и хуже.

Дороги совершенно разбитые. Асфальт ужасного качества проложен только между крупными городами, а между деревнями обычные проселки, превращающиеся в сезон дождей в сплошное грязное месиво. Убогие мостики на реках раскачиваются, и ехать по ним на мотоцикле очень опасно. Живут местные в традиционных домах на сваях, поскольку периодически здесь случаются наводнения. Спят вповалку, готовят на кострах.

По-английски не говорит практически никто. К тому же озвученную транскрипцию местных названий на латинице лаосцы не понимают — латинский алфавит они не знают. Скажем, я остановился в городке Luang Namatha, но когда произносил это словосочетание в разных вариантах, меня не понимали, прочитать же название городка на латинице были не в состоянии.

К слову, цифры у лаосцев тоже другие, поэтому понять, сколько стоит номер в отеле, — серьезная проблема. Кстати, неграмотность среди лаосцев и сегодня составляет 20 процeнтов, а на территориях, относящихся к Золотому треугольнику, наверняка даже больше.

Интересно, что в Лаосе, бывшей французской колонии, многие надписи на государственных учреждениях дублируются по-французски. Для кого это делается — остается загадкой, ведь французского языка местные тоже не знают. Впрочем, какое-то положительное влияние французов все же есть. Так, в отличие от Таиланда, здесь даже в небольших городках можно купить белый хлеб.

Шикарный номер в отеле тоже будет стоить около десяти долларов, то есть дешевле, чем в Таиланде. А вот аренда скутера обойдется в девять долларов, то есть в три раза дороже, чем в соседней стране. Импортные продукты тоже гораздо дороже, чем по ту сторону границы.

Национальный характер

Французские колонизаторы придумали такой афоризм: «Вьетнамцы сажают рис, кхмеры за ним следят, а лаосцы просто смотрят, как он растет». Забавно, что французы так и не смогли справиться с ленью лаосцев и были вынуждены смириться с ней.

Действительно, разница с Таиландом очень ощутима. Лаосцы гораздо медлительнее и заторможеннее соседей. Они искренне хотят выполнить работу хорошо, но делают ее как-то вяло. Создается ощущение, что лаосцы, несмотря на бедность, вообще равнодушны к деньгам.

При этом они очень добродушны и приветливы с туристами. Когда у путешественника случаются какие-то проблемы, они всегда приходят на помощь и, как правило, отказываются брать деньги. Здесь, в отличие от многих бедных стран, не принято обманывать и «разводить» отдыхающих. Преступность в сельском Лаосе тоже практически отсутствует.

Некоторые этнологи объясняют инертность лаосцев тем, что большинство из них — приверженцы буддийского направления Тхеравада, согласно которому материальные блага и карьера несущественны. Однако к той же ветви буддизма принадлежат большинство тайцев, но они больше приспособлены к работе. Самое разумное объяснение — то, что тайцы почти насильно были приучены к капитализму на рубеже XIX-XX веков королем-реформатором Рамой Пятым, а вот лаосцы так и остались жить в раннефеодальном обществе.

В краю племен

Горная долина Луангнамтха — одна из главных достопримечательностей лаоской части Золотого треугольника. Это настоящий этнографический музей под открытом небом. Здесь среди горных джунглей и рисовых полей живет множество племен — как местных, так и переселившихся из Южного Китая и Вьетнама. Часть племен исповедуют буддизм, часть — язычество, или, если быть точным, анимизм.

И в тайской, и в бирманской, и в лаосской части Золотого треугольника очень много монастырей и монахов. Но в Лаосе есть интересная особенность: среди послушников здесь в основном дети, причем, судя по их поведению, не очень религиозные. Так, например, я видел, как двенадцатилетние послушники курили.

Дело в том, что при монастырях есть школы, где послушники изучают как светские, так и теологические предметы. Скорее всего, в нищем Лаосе отправить мальчика в монастырь — это просто способ прокормить его и дать ему элементарное образование.

Homestay по-местному

Поселился я в homestay в небольшой деревеньке одного из племени анимистов, чьи предки переселились в Лаос из Вьетнама в конце XIX века. Жилье представляло собой традиционную бамбуковую хижину, сразу за которой начинались рисовые поля. Ночлег и еда обошлись всего в 12 долларов. Хозяева были очень радушны, но не без характерных для Лаоса особенностей.

Так, например, зная, что я выпиваю две чашки кофе, мне их подавали сразу — видимо, чтобы не варить кофе дважды. А когда я захотел купить бутылочку вина, хозяева не поняли, как снять упаковку с горлышка бутылки. Впрочем, спустя какое-то время с этой задачей они справились, но под упаковкой оказалась пробка, а штопор им найти так и не удалось.

Но это все мелочи, ведь в Лаосе царит настоящий покой, которым можно наслаждаться, катаясь на велосипеде и глядя на великолепные пейзажи. По вечерам я иногда выбирался в деревню, играл с местными детьми в перетягивание каната и даже пел под мобильник в импровизированном караоке. Забавно, что после дождя местные дети скатывались с горки по грязи так же, как наши ребятишки — по снегу.

Иногда я выбирался на вечернюю службу в ближайший сельский монастырь. Но, увы, задерживаться там долго не получалось. Дело в том, что в буддийских храмах часто есть собаки, их не прогоняют даже во время богослужений. Так вот, псы начинали лаять на меня, хотя на прихожан-лаосцев не реагировали. Наверное, у меня плохая карма.

Лас-Вегас по-лаосски

Впрочем, несколько лет назад в лаосской части Золотого треугольника появилось развлечение совсем другого рода. В свободной экономической зоне, как раз на стыке с тайской и бирманской границей, китайские мафия соорудила поселок с казино, шикарными отелями, ресторанами и борделями.

Интересно, что нечто подобное уже существовало в бирманском городке Монг Ла, расположенном прямо на китайской границе. В реальности город и его окрестности контролируют сепаратисты, создавшие здесь непризнанное государство Шан.

Я побывал в этом городке около 20 лет назад. Попал я туда почти случайно. Бродя по бирманским горам, неожиданно наткнулся на деревеньку, где остановились на постой мьянманские военные. Бравые солдаты чувствовали себя здесь как дома. Они качались в гамаках на верандах хижин, лениво наблюдая за тем, как крестьянки режут кур, предназначенных на обед этим непрошенным гостям.

Офицеры пригласили меня разделить с ними трапезу. «Об армии в Мьянме говорят всякое, а на самом деле мы просто смотрим за порядком, помогаем людям», — на хорошем английском начал беседу старший из военных. В диалоге офицер упомянул непризнанное государство Шан и сказал, что туда можно поехать иностранцу.

Добраться до мятежников, как выяснилось, можно даже на обычном такси. Пока мы ехали, подпрыгивая на многочисленных кочках и рытвинах, я вспоминал мьянманские города, где даже электричество подается с перебоями, и с тоской размышлял, какой дырой должно быть это непризнанное государство Шан. И вдруг через три часа пути я неожиданно попал в другой мир.

Проселочная дорога сменилась великолепным шоссе, а вместо привычных для Мьянмы хижин стали появляться аккуратные каменные дома с надписями на китайском. На одном из них даже красовалась реклама Coca-Cola, которая запрещена в Мьянме как чуждый местному образу жизни напиток.

После нищей и неухоженной Мьянмы Монг Ла производил впечатление города с другой планеты: украшенные неоновой рекламой небоскребы, великолепные магазины и изысканные рестораны с самой экзотической пищей (около кафе в качестве приманки для гурманов стояли огромные аквариумы с питонами и другими змеями).

Игорный бизнес стал развиваться здесь в начале 1990-х годов, когда местные наркобароны решили покончить с прежним ремеслом и найти ему альтернативу. Как бы подводя итоги своей деятельности, мафия даже открыла музей опиума, посвященный нелегкой деятельности торговцев смертью.

Впрочем, как я убедился, азартными играми список разрешенных здесь пагубных человеческих пристрастий не ограничивался. Однажды мне навстречу попались полупьяные молоденькие европейки, которые шли покачиваясь и отчетливо матерились по-русски. Они оказались родом из Благовещенска, древнейшую профессию начали осваивать еще в Китае, однако затем, во избежание конфликтов с полицией, перебрались в более терпимый Монг Ла, где проституция фактически разрешена.

Китайские власти были недовольны существованием такого криминального анклава, но их терпению пришел конец, когда дочка крупного партийного деятеля проиграла в Монг Ла несколько сотен тысяч долларов. На короткое время Пекин ввел в государство Шан войска, и в 2005-м все казино в Монг Ла были закрыты. Однако, как говорится, свято место пусто не бывает. Китайская мафия попросту перенесла свой бизнес подальше от китайской границы — так и возник лаосский Лас-Вегас.

Лаос — определенно для искушенных туристов. Здесь можно умиротворенно отдохнуть в горах с погружением в местный быт либо покутить в казино и шикарных ресторанах (или даже в борделях). Ну, а на чем именно сделать акцент, каждый выбирает для себя сам.