«Водитель едет, пешеходы идут пешком в "отстойник" — место ожидания горячо страждущих попасть в Абхазию. Ни туалета, ни скамеек, ни кондера конечно же, нет, на улице +35, в загоне под железной крышей — все 50» (прим. ред. — здесь и далее пунктуация и орфография автора сохранены).
«Далее и без того убогая дорога стала с провалами как после бомбежки. Мусор по дорогам, джигиты с одаренными лицами пронеслись мимо, выжимают все из своей шахи, на все заднее стекло нацарапали замазкой "Абхазия". О да, и вот в этом вся страна».
«В лучшем разобьют стекла, в худшем машину угонят. Все, что унаследовала Абхазия от союза, все в руинах, никто ни за чем не ухаживает. Руины. Грязь. Бедность. Канализацию сливают прямо в море (Искупаетесь?). Брага, называемая вином и продающаяся на рынке, хоть как-то помогает местным выжить. Пить не советую».
«Какие же они жалкие! Как стемнело, гайцы табунами высыпали на дороги, на поборы! Какое же это позорище, я вам скажу! Коршунами они бросаются под машину с московскими номерами».